Эван Розье в поисках неслучившейся невесты

Далия Шафик | Dahlia Shafiq
#love (неслучившаяся) #friend (а это ещё может стать правдой) #lovehate (только вместо love — friend)

Emmy Rossum

Дата рождения:до сентября 1962, 17-18 лет Статус крови: чистокровная Ссылка на вики: семья Шафик

Образование: Хогвартс, факультет на ваше усмотрение, год выпуска 1979 (или 1980, если ей 17)Сторона: Нейтралитет

О персонаже
Далия… тебя должны были звать в честь царицы берберов. Дакия аль-Кахина, некоронованная королева, воительница и колдунья, про которую даже среди магглов осталось столько легенд, твоё имя должно было повторять её. Маленькая ошибка, неосторожная черта между “h” и “a” превращают имя “Dahia” в “Dahlia”, меч становится короной из цветов, а отец заворожённо смотрит на дочь в колыбели и думает, что это имя подойдёт ей больше изначально данного. Далия, георгин, его самый прекрасный цветок.
Действительно ли ты тихий цветок? Или древняя царица, спрятанная внутри, пожелала сама выбрать себе имя?
Цветок рос, чтобы, наконец, распуститься, и ты:
❃ Спокойная и наблюдательная. Твоя мысль бежит впереди твоих действий.
❃ Утончённая и дружелюбная. Тебя учили, что чистокровной девушке нужно выбирать себе друзей. Но ты делишь людей не только по крови в их венах.
❃ Справедливая и милосердная. Тем, кто в нужде, помоги, того, кого притесняют, защити. Это тоже часть воспитания аристократов. Жаль, что многие в наше время это забывают.
❃ Доброе сердце. Имея власть, никогда не забывай быть доброй. Будучи доброй, не позволяй себе быть глупой. Два основных правила, с которыми Далия росла.

Когда отец поставил Эвана перед фактом, что ты его будущая жена, он знал о тебе гораздо меньше. Зато ему было известно, что:
• Твой отец — судья Визенгамота, как и отец Эвана.
• Семья Шафиков ведёт свой род от арабских магов, давно освоившихся в Британии.
• Ходят слухи, что Шафики талантливые легилименты. Как иначе им удаётся столетиями так искусно определять, кто невиновен, а кому стоит вынести приговор? Впрочем, может, это ваша восточная мудрость?

Далия Розье. Девушка с именем прекрасного цветка может обрести подходящую фамилию. Милая история для детской сказки. Но Эван не собирается становиться сказочным принцем.

Дополнительно

Какие планы на игру: неудавшаяся любовная история (комичная, трагичная, пронзительно искренняя). Далии сватают одного из самых очаровательных чистокровных наследников, но при личном знакомстве оказывается, что он совсем не такой, как про него говорят: грубый, высокомерный и ведёт себя хуже кентавра. Однако интуиция подсказывает, что не всё так просто: у этого показного хамства есть причина и она совсем не проста.
Всё закончится… нет, не любовью, как в старых фильмах. Но мне бы хотелось, чтобы закончилось дружбой. Впрочем, лишь ты можешь вынести Эвану приговор, как истинная наследница семьи Шафик.
Эван и Далия подходят друг другу и, возможно, даже могли бы стать семьёй. Только сердце Эвана не свободно. Далия же заслуживает, чтобы её любили.
Пожелания по игровому активу: хотелось бы 1-2 поста в неделю, но более медленный темп не станет проблемой
Связь с вами: лс, гостевая
Другая информация:

Пример поста

Злость внутри поднимается огненной стеной. Рождаясь в сердце, переливается в напряжённые ноги, в сжатые кулаки, во взгляд, полный ненависти. Движения Эвана резкие, рваные, как щепки, с треском вылетающие из пламени костра.
Зубы Уиспера впиваются в его шею и Эван шумно вдыхает. Он не чувствует боли. Одну злость.
Эван с силой отрывает парня от себя. Пусть хоть у него во рту останется часть кожи самого Эвана, плевать. На всё было плевать. С силой бьёт Уиспера по губам, которые секунду назад чувствовал на своей шее.
Чуть не валит его на пол, чуть не падает сам вместе с ним, но их руки разжимают. Их растаскивают по разным углам.
Уиспер смотрит на него волком из противоположного угла спальни. Чёрные кудри разметались по плечам, пряди упали на лицо, чёрным росчерком проходя по тёмному зрачку полных горечи карих глаз, по губам, на которых выступила кровь. Эван смотрит, как стекает капля крови, ошеломлённый. Он не думал, что ударит так сильно.
На шее у Эвана что-то горит. Он проводит рукой и видит на ней кровь. На этот раз свою. Перемешанную с кровью Уиспера.
— Розье, катись в ад, ты слышишь? Оставь меня в покое, не говори со мной, не смотри на меня, не дыши в мою сторону.
Каждое слово Уиспер бросал в него камнем. И они попадали.
— Отныне я для тебя фестрал, а ты не видел смерти. Я ненавижу тебя. Умри для меня, Розье. Просто умри.
Эван стоял оглушённый. Словно в стену их спальни влетела бомбарда, а самый тяжёлый камень ударил его по голове.
Уиспер орал, что ненавидит его. Что хочет, чтобы Эван умер. И это было всерьёз.
— Из-за какой-то дурацкой сумки? — с болью бросает он, подходя ближе к нему.
Отмахивается от рук, хватавших его за плечи. Он больше не собирался драться.
— Ты поехавший, Уиспер! Ты реально больной, вот ты кто! И знаешь что. Я тебя ненавижу.
Глаза Эвана горели. Слова на языке жгли рот.
Уиспер хочет, чтобы Эвана не стало? Прекрасно.
— Ты для меня мёртв с этого дня.
Они дрались и раньше. Говорили друг другу грубости и гадости. Но так — никогда.
Следующие несколько дней Эван молчал. Он выполнит обещание, хоть оно и не было дано: перестанет говорить с Уиспером, перестанет на него смотреть, даже запах его постарается не чувствовать.
Как только Уиспер проходил по коридору, Эван упорно смотрел мимо, даже в факультетской гостиной, даже в маленькой спальне он умудрялся делать вид, что Уиспера не существует. Он тень от балдахина, молчаливый призрак, пустота внутри доспеха, картина, с которой ушёл человек. Эван защищал его на тренировках, но эмоций чувствовал не больше, чем если бы защищал от бладжеров одно из железных колец.
Шея по-прежнему горела. Эван специально не шёл в больничное крыло. Пусть эта боль будет ему напоминанием никогда не связываться с этим неадекватным Уиспером. Никогда больше.
Пусть живёт, как хочет. Пусть, если хочет, вообще помрёт!
И всё же спустя ещё пару дней, когда злость улеглась, боль утихла, когда в голове перестали звенеть слова, выкрикнутые Уиспером после драки… Эван снова на него посмотрел. И встретил ответный взгляд карих глаз. Он ожидал увидеть радость и счастье, или какое-то их подобие. Уисперу лучше жить без Эвана Розье. Уиспер, наконец, стал счастлив… Но вместо этого Эван как будто заглянул к себе в глаза.
В тёмных зрачках плескалась горечь, боль и потухшая злость.
Это не его боль. Это моя. Она отражается в нём, потому что внутри него пусто.
Сухой колодец, в котором разносятся звуки. Вот ты кто, Уиспер Уисп.
А Эван был камнем, в этот колодец бездумно брошенным непоседливым мальчишкой. Камень летел вниз, бил по стенкам и колодец гремел, откликаясь.
И всё-таки с этого дня Эван стал чуть пристальнее смотреть на Уиспера. Следить, куда тот идёт после лекций, если не идёт в гостиную. Незаметно, как будто случайно оказываясь с ним то в библиотеке, то в школьном дворе. И тут же отходя подальше, не желая находиться рядом. Эвану становилось спокойнее, когда он знал, что с Уиспером всё в порядке. Тот действительно в этом школьном году выглядел мрачнее обычного. Или ему показалось?
Эван присматривал за Уиспером, надеясь, что это останется в тайне от него, и даже в тайне от самого себя.
И больше всего боялся снова встретиться взглядом с этими полными боли карими глазами. Полными боли, которую Эван за эти шесть лет принёс.

Гидеон в поисках сестры

Молли Уизли | Molly Weasley

Rose Leslie или другая

Дата рождения: 29 лет Статус крови: чистокровна Ссылка на вики: ссылка

Образование: Хогвартс, ГриффиндорСторона: Нейтралитет, но знает про Орден

О персонаже
Я тут подумал. Всё-таки надо обозначить, что я очень жду сестрёнку.
Семья у нас чистокровная, родители - люди серьезные, только вот дети у них получились странные. Не захотели продолжать семейные традиции (разведение и продажа магических тварей) и пошли каждый своей дорогой. Гидеон поступил на службу в Министерство, а Молли буквально сбежала с каким-то проходимцем. И то, что проходимец этот тоже из чистокровной семьи, родителей нисколько не успокоило.

На 1979 году у Молли уже пятеро детей и шестой на подходе.
Как тебе в роли многодетной матери? Давным-давно мы с тобой практиковали обезоруживающие чары, и ты так быстро уложила меня на лопатки, что Фабиан еще месяц дразнил меня слабаком.
Не жалеешь, что из всех возможных ролей в жизни ты выбрала именно эту? Не грустишь, что родители больше не пишут тебе писем и даже не поздравили с рождением близнецов? Не устаешь от бессонных ночей? Не злишься, когда муж тратит половину своей скромной зарплаты на очередную магловскую безделушку?

В любом случае - ты всегда можешь на меня рассчитывать. Мне даже выходные на работе дают охотнее, если я упоминаю, что нужно посидеть с племянниками. Приходи, будем играть семейные истории, придумаем какую-нибудь драму, а в конце я, вполне вероятно, повторю судьбу, начертанную каноном, и оставлю тебя одну в этом новом мире.

из моей анкеты написал(а):

А вот с Молли — совсем другое дело. Она сразу стала для братьев любимой младшей сестрой, и Гидеон так и не рассказал родителям, что в школе Молли слишком уж часто пропадает где-то с Артуром Уизли. Мать и отец не считали семью Уизли сколь-либо достойными пассиями — они пусть и чистокровные, но слишком уж бедные, ни кната за душой. Поэтому, когда дочь объявила, что Артур сделал ей предложение, в доме Пруэттов назрел колоссальный скандал. Молли ушла — а вернее, бежала, и дальнейшее общение с ней братья поддерживают уже без ведома родителей. Даже рождение внуков не примерило их с ситуацией.

Дополнительно

Какие планы на игру: поиграем всё от драмы до семейной встречи Рождества.. Буду учить твоих детей кататься на метле и двигать предметы (ты мне потом за это не скажешь спасибо). Буду отговаривать тебя, если вдруг захочешь вступить в Орден. Научу обороняться и использовать Редукто так, чтобы через много лет это лишило жизни одну крайне неприятную особу
Пожелания по игровому активу: посты бы почаще, чем раз в месяц, но это тоже опционально. По возможности без лапслока. Я пишу 2-5к символов, при желании могу в спидпост
Связь с вами: гостевая, лс
Другая информация:

Пример поста

Сон этот — одновременно большое благо и страшное проклятье. Сил он прибавляет чуть, а помутнение в голове оставляет сродни крепкому Огденскому. И всё же не один хит-визард не упускает возможность прикорнуть — на рабочем месте ли, или как сейчас — в перерыве между встречами. Один Мерлин знзает, когда удастся сомкнуть глаза в следующий раз, и не прервут ли этот сон очередным экстренным вызовом, которые в последнее время случаются слишком уж часто.

Полудрема приносит Гидеону смутные видения, где он то разговаривает с братом, то спорит с Томом о популяции мантикор в Суррее. Фабиан убеждает его, что стоит почаще навещать племянников, а потом исчезает в изумрудном облаке, и ровно в тот момент, когда сердце Гидеона наполняет не тревога даже, а леденящий, пронизывающий до костей ужас, его будит голос Кассиуса.

— Пост принимаю, — машинально отзывается Пруэтт, зажмуривая глаза, чтобы отогнать сонный морок. Сердце бьется где-то в горле, и приходится загнать его на положенное место хорошим глотком пива. Тревога за близких днем почти не беспокоит, так, маячит где-то на краю сознания, а вот ночью становится совсем невыносимой. — Как дела с переговорами?
Гидеон отпивает еще и награждает Серпента взглядом «я-тебя-знаю» поверх бокала. О том, что за переговоры Кассиус может вести в конкретный момент, Пруэтт, конечно, не знает, но что непременно о чем-то с кем-то договаривается — это к гадалке не ходи.

Джиггер появляется ровно в то мгновение, когда Гидеон отставляет бокал с пивом, чтобы не выпить всё разом.
— Пощади, еще только вторник, — говорит он вместо приветствия, хотя давно уже привык, что исчисление дней недели в их компании не далеко от обыкновенного. Что для Серпента, что для Джиггера — людей, так или иначе связанных с торговлей — деление на выходные и будни весьма условно, да и Гидеону всё чаще дают отсыпные посреди недели.
На столе появляется пиала с сухариками.
Пруэтт по-свойски запускает в нее руку. В сбалансированности питания он не преуспевает — обедает в министерской столовой, а ужинает обычно чем придется. Пивом, например.

— Что ж, — дожевав, Гидеон поднимает бокал, произнося традиционный то ли тост, то ли молитву. — За то, что все мы здесь, а не в Мунго, Азкабане или могиле.

Привет, на связи Уиспер Уисп
живее всех живых.

У нас осталась 10 дней до официального открытия, а это значит, что мы бегаем по кругу и пытаемся всё доделать в срок. Первого сентября непременно заходите, будет как минимум интересно.

Я не любитель сухих цифр, но… за неделю было написано 114 постов! За_неделю. Это может означать только одно -  вас вдохновляют истории и персонажи, а нас вдохновляете ВЫ. Самому активному постописцу решением совета_восхищенных_АМС выдается персональная ачивка. @Barty Crouch Jr, твой персонаж прекрасен, твои истории прекрасны.

Кассиа Гринграсс ищет Наставницу

Prudence Richter | Пруденс Рихтер


Marcia Anne Cross.

Дата рождения: 24.10.1933, возраст 45 лет Статус крови: чистокровна, но не обладает родовой магией

Образование: На усмотрение игрокаСторона: Гринграссы

О персонаже

"Дорогая Пруденс, положи нож, и мы обязательно поговорим!" - так говаривал наш папенька, Патриарх. Ирония судьбы, не правда ли? Именно тебе он доверял свои сокровища – своих детей. Ты была нашей наставницей в магии, гувернанткой и просто… примером. Но доверял ли тебе отец на самом деле? Пожалуй. Сразу где-то за здоровым опасением. А опасаться тебя, моя дорогая, чертовски стоит.

Ты – воплощенная сила. Во всех смыслах этого слова. Рано выскочила замуж и отправилась в аврорат, прикрывать тылы муженьку. Этот смельчак, в-каждой-бочке-затычка, все одно умудрился помереть, но, признаться, тебе это даже пошло на пользу. Ведь скорбеть ты отправилась… правильно, в научную экспедицию. Да, именно наука – твоя истинная и, смею заметить, единственная любовь. Особенно история магии. Все секреты Мерлина и Кассандры интересовали тебя с маниакальным упорством. В экспедиции ты обзавелась и шрамами (надеюсь, они тебе к идут), и связями (сомневаюсь в их кристальной чистоте), но все это ты умело оставила в тени. А взамен миру предстала серия научных статей и книг, способных усыпить целого дракона. Какие-то вещи пополнили музейные экспозиции, вызывая у историков благоговейный трепет. Однако наибольшую ценность для нас представили твои знания о дикой магии, эти восхитительные, леденящие душу записи о старинных ритуалах. Просто прелесть.

Когда мы были детьми, лишь начинавшими свою учебу в Хогвартсе, именно ты собрала за столом нашу семью, внезапно озаботившись усилением рода с помощью вассального союза. Я что тогда, что сейчас считаю, что таким образом ты старалась меня обезопасить. Надеялась сделать полукровку сильнее… Надеялась, что я смогу встать наравне с другими наследниками, играющими в свою чопорную игру. И ты же первая прошла этот непростой ритуал, отдав нам свою магию, связав нас кровью, став нам на всю оставшуюся жизнь… Соратницей.

От нас ты получила не только деньги на другие твои, уверена, весьма небезопасные экспедиции, но и землю с бизнесом – гостиницу для магглов и волшебников. И, разумеется, никому не скажем, что заодно ты организовала пути контрабандистов через это прекрасное, гостеприимное место. Как у тебя это получилось, Пруденс? Я по сей день поражаюсь твоему умению выстраивать долгоиграющие планы, а заодно организовывать все пространство вокруг себя, подчиняя своей холодной воле.

Ты – чопорная, амбициозная, бескомпромиссная. И ты чертовски, дьявольски нам нужна. Так что, Пруденс, будь другом, опусти этот нож. Уверяю, беседа обещает быть интересной, а главное – взаимовыгодной. И, возможно, если ты будешь себя хорошо вести, я даже покажу тебе свои шрамы.

Дополнительно

Какие планы на игру: Планов очень много. Прежде всего с тобой мы планируем играть нелегальщину и всякие сомнительные ритуалы в полнолуние. Помимо - мы намеренны обрасти большим числом вассалов и кое-о-ком нам необходимо будет многое раскопать. Буквально. Твои археологические таланты нам необходимы.
Пожелания по игровому активу: Хотя бы пост в неделю!
Связь с вами:Я тут, на форуме, ежедневно.
Другая информация: Я оставила много пространства для видения игрока - где ты училась? Вышла ли ты замуж после? Есть ли наследники? Учти, ты и мы видим тебя сподвижницей наших чистокровных идей. Мы жаждем что ты разовьешь этого персонажа в нечто прекрасное. Может устроишься в Хог. Может полностью уйдешь в науку. Может в ведение незаконных бизнесов. Все дороги открыты, а финансовую сторону мы всегда готовы взять на себя.

Пример поста

В ту пору недавно окончившая Хогвартс волшебница ещё жила в родительском поместье. Она просыпалась с рассветом, когда солнце пробиваясь сквозь дымку утреннего тумана, ласково касалось стен особняка, словно желая удалённому родовому гнездышку доброго утра. «Эвергрин Холл» – так его называли Гринграссы – гордо возвышался на пологом холме, являя собой гармоничное сочетание английской основательности и итальянской грации. Папенька всегда нарочито подчеркивал, что поместье досталось семье за заслуги перед королевской семьёй, как впрочем и многие другие семейные наделы. Просыпаясь от заглянувших в комнату лучей, так изящно танцующий в привычном Британской тумане — в это верилось. Как верилось и в то, что некогда здесь их было не четверо, а целый семейный ковен, среди волшебников которого находились рыцари, учёные умы и творцы.
Скрип половиц приветствовал старшую наследницу. Её взгляд с уже привычной нежностью окидывал фахверковые стены, украшенные резными дубовыми панелями, что чередовались с окнами, обрамленными светлым камнем, привезенным из самого сердца Тосканы, ещё самим Валидом Гринграссом, рыцарем ордена Мерлина, учёным историком волшебства.
Здесь всё было близко Кассии: капризно поющие петли дверей не позволявшие остаться незамеченными ни членам семьи, ни гостям, аромат дерева и спрятанных повсюду саше из садовых трав. Дом дышал историей её семьи. Единственной, что она знала. И так было не только изнутри.
Крыша, покрытая старинной черепицей, хранила на себе отпечаток времени – зеленоватый налет мха, словно бархат, покрывал некоторые участки. Длинные водосточные трубы, выполненные в форме гротескных каменных лилий, добавляли зданию толику причудливого очарования.
На уроках рисования и Кас, и Тристиан нередко срисовывали изящные барельефы, стараясь перенести на бумагу каждую трещинку, что уже на следующий день могла испариться под влиянием магии Патриарха.
Вокруг дома раскинулся сад – буйство зелени, умело спланированное рукой опытного садовника и вдохновленное глубокими познаниями передающимися из поколения в поколение, потомственных гербологов. Плетистые розы, словно драгоценные камни, оплетали каменные стены, а лаванда и розмарин, посаженные вдоль дорожек, источали терпкий аромат. В глубине сада, под сенью раскидистых дубов, пряталась небольшая оранжерея, где любовно выращивались редкие и экзотические растения. Лучи солнца, проникая сквозь стеклянные стены, создавали внутри волшебную атмосферу.
Вот только мало кто — ах, никто вовсе! — не знал, что столь привычные взгляду сорные травы, что будто случайно пробивались сквозь всё это великолепие были истинным семейным наследием. Воплощением родовой магии.
Кассия имела привычку выходить во двор босой с самого утра, игнорируя возражения матушки. Она повиновалась желанию услышать, ощутить на себе отпечаток этого первозданного, дикого волшебства. И в такие дни как этот — у неё получалось. Босые ступни омывались небесной водой, что собралась в сердцевине l'alchemille, растущей по краям мощеной дорожки, воздух наполнял аромат дикого фенхеля, пустившего корни за пределами сада, отгоняя от него непрошенных гостей.
Кто-то скажет : нелепые капризы! Каков позор! Испугаются, что случайный гость может застать наследницу в столь неприглядном виде. Однако на деле родовая магия никогда не позволит чужаку увидеть то, что не должно. Оплетшая изгороди лапчатка неприменно отведет взгляд, неприменно скроет. Но наступают дни, когда капризы вдруг становятся не уместны. И наступают такие дни как гром среди ясного неба.
— Немедленно вернись в дом. — Ровным, однако не терпящим возражения тоном произносит Орсола. А затем вдруг выбивает из дочери дух всем известной фразой, предвещающей беду, — нам надо поговорить.
С лица юной Гринграсс сходит улыбка. Большие глаза смотрят на мать с подозрением, а разум не может выбрать из тысячи одного пиздеца тот самый, который срочно требовал обсуждения. И всё же звонкий голос даёт ответ:
-Идём.
Внутри особняка царил дух вековой обжитости. На массивных дубовых столах, отполированных поколениями, красовались вазы с полевыми цветами. Воздух был наполнен тонким ароматом травяного чая и старинных книг. Со стен за ними следили живые портреты бабушек, прадедов, кузенов и кузин. В камине, украшенном фамильным гербом, потрескивали дрова, отбрасывая теплые отблески на гобелены, повествующие о славных подвигах предков.
Женщины шли до кабинета хозяйки поместья в молчании. Однако тишины не было: из отцовского кабинета доносились голоса мужской половины семейства. Очевидно и там возник вопрос не требующий отлагательств.
В кабинете Орсолы было светло, под высокими сводами, уставленными книжными полками, мерцал свет парящих под потолком зачарованных колокольчиков.
Над большим столом, заваленном рукописями и гербариями, склонилась под грузом будущего разговора хозяйка – сияющие глаза, обрамленные золотом волос, отражали её глубокую страсть к миру, а вместе с тем совершенно не знакомую прежде дочери вину.
— Я не стану тянуть. — С непривычной резкостью начала женщина, чьи тонкие губы чеканили все последующие слова без какого-то выражения эмоций. Казалось, текст этого разговора был записан и заучен задолго до этой субботы. — Отцу пришлось отказать мистеру Берку в предложении брака. Он из побочной ветви, к тому же обделен влиянием, а потому странно это выглядеть не будет. Однако тебе девятнадцать, интересы семьи должны стать выше твоих капризов, Кассия Бэллис. — Только теперь девушка заметила, что в кабинете не хватало солнца. Оно окажется в этих стенах лишь ближе к закату, туман за окном и волшебное освещение накладывали на кабинет множество длинных, тянущихся к гостье этих стен теней. Эти же тени пролегли под кристальными голубыми глазами матушки. — Мы с отцом всегда были с тобой честны. Будем честны и сейчас. Дочь, тебе надлежит сделать выбор. Мы можем отправить тебя за пределы Лондона. Там ты сможешь жить свободно не бросая тени на семью в нашей земле в Италии. Ты знаешь, многие женщины рода Гринграсс так поступали. Чем дольше ты остаёшься не замужней, тем более неподобающе мы выглядит в глазах аристократии Британии.
В глазах самой Кассии уже бушевала буря. Матушка не могла не заметить. Всё существо полукровки противилось такому положению вещей! Почему кому-то доставалось всё, а ей при всех этих деньгах, при всей власти семьи нельзя было рассчитывать на базовый минимум в виде августейшего супруга?! Да ведь ей даже не нужен наследник! Берк был отличным вариантом. Его можно было бы посадить под каблук ради денег её семьи. Скандал собирался грянуть, сдерживаемый лишь нитью уважения, бережно взращённой между матерью и дочерью, а потому Кас закусывает губу, сжимает пальцы в маленькие кулачки и старательно дышит глубже.
— Я твоя мать, милая. Я желаю тебе счастья, а потому искренне считаю, что ты вольна выбрать супруга из полукровок. Любовь в нашем обществе роскошь, тебе же это сокровище будет доступно. Конечно мы сделаем вид, что этот семейный скандал нас потряс, будем делать вид, что тебя исключили из семьи, но...
Взрыв.
- Но!? — Полукровка топает босой ножкой, оставляя влажный след на дорогом расшитом маками ковре, — Какие к гиппокампусам на дно «но», матушка? — Последнее слово она почти рычит, позволяя себе скинуть со стола женщины все записи. Аристократка же в лице не меняется, лишь лёгким движением руки заставляет бумаги, травы, чернильницы левитировать в воздухе. — Это моя семья! Вы сами так решили, когда забрали меня! Почему идёте на попятную!? Потому что теперь у нас есть душка Тристиан, а значит врать не придётся?
- Не говори того, о чём пожалеешь, дочка.
— Пожалею!? Ты вообще себя слышишь, матушка? Вы готовы выставить меня на улицу! Заставляете меня отказаться от того, что моё! Слышишь? — На сей раз девушка распахивает дверь кабинета, выскакивает в коридор, крича уже отцу и зная, что тот слышит, — Это твоя идея! Но я Гринграсс, чтоб ты знал! И этого уже не изменишь! Разговор окончен.
Хлопок двери. В кабинете появляется семейный старик-домовой, и в сутулом безмолвии собирает из воздуха вещи, возвращая на свои места.
Впервые этот полный любви дом не кажется таким уж уютным не итальянке, что вполне ожидала от дочери вздорного поведения, и сейчас лишь молчаливо наблюдала за работой домовика, ни патриарху, что пережил неприятный разговор с сыном, а дочери даже не мог найти сил посмотреть в глаза, ни детям, что встретились взглядами в коридоре. И впервые за долгое время в этих взглядах сквозило понимание.
— Тристиан... — Она произнесла имя, но слова дальше не срывались с губ. Уж очень давно сестра и брат не были близки. — Пойдём выпьем?